«Почему нельзя всё оставить так, как есть?
Зачем, дочь моя, ты всё усложняешь?»

У Малефисенты начала раскалываться голова от напряжения. Позвавшая Аврора поговорить была ярче, чем тысячи солнечных планет, и громче самой обширной стайки пикси, перешептывающихся в кронах деревьев позади встретившихся. Всем очень сильно на Болотах хотелось понять, что происходит в данный момент, почему разгар битвы, в которой их предводительница должна была принести так долгожданную победу, обернулся иным результатом. Каждому волшебному существу здешних мест безмерно хотелось засунуть свой нос (кому-то крыло, хвост, усики и прочую атрибутику), да не в свой вопрос, чтобы получить исчерпывающие ответы на своё сквозящее любопытство. Самым смелым воздушным фейкам, которые кружили вокруг золотоволосой макушки её названной дочери, досталось сильным порывом ветра, как только дребезжание перламутровых крыльев начало перекрывать голос говорившей, заставляя и без того взвинченную ведьму свирепеть на глазах. Десять маленьких, радужных комочков улетели кубарем в далеко стоящие кусты от того места, где встретились сегодняшним вечером эти двое: законченная оптимистка с верой в лучшее с миром в придачу, и прожжённая пессимистка, которая видела тот самый мир в своём гробу, явно не согласная с тем, что пытается обсудить с ней Аврора. Королева Болот очень не любила, когда лезут не в свои дела, а уж тем более с непрошенными советами. С взрослением принцессы это место изменилось, к её озлобленности и суровости добавилась она - лучик света, с помощью которого получилось растопить не только сердце колдуньи, но и убрать часть страха у жителей, что раньше лишний раз даже боялись показываться на глаза Малефисенте. Потому что был велик лишиться тех самых глаз и носов, что вечно лезут не в своё дело.

«Пресвятая простота. Раздражает.»

— Я никому ничего не должна! — коротко, ясно, лаконично и как всегда с ледяным тембром голоса молвит ведьма, когда словарный запас бравой принцессы иссякает и блаженная тишина с кратким шелестом сверчков по травяному покрову врезается в чуткие, остроконечные уши. Миллионы голосов в наших головах говорят правду. Только там мы максимально честны — в своей голове, в своих мыслях. Мы не ограничены и никто не может знать, чем мы живём в конкретную секунду, что волнует нас больше всего. Но нельзя забывать, что у каждого из нас есть свои роли в этом мире, благодаря которым окружающие знают, кто мы. Аврора прекрасно осознавала свою роль. Относилась с добром и неиссякаемым светом ко всему живому, будь то человек или пятнистый эльф с болот. Она понимала важность таких тонких вещей, через которую смотрела тонким налётом любви и сопереживания. В ней с юным возрастом ещё не угасла та самая вера, которую растоптал в своё время Стефан в Малефисенте, позволив взглянуть на ситуацию под другим, более кровожадным углом. В наших головах и сознаниях мы можем быть тысячу раз героями, спасателями чужих судеб, круче всех на белом свете, но реальность не сопоставима с тем, что есть на самом деле.

— Оставив этого... — владычица топей осеклась, сместив сверкнувший ненавистью взгляд с нежных черт лица Авроры перед собой. Стоило бы как-то подбирать слова. Аврора ещё юный ребенок, несмотря на свой уже далеко не сопливый возраст, а ещё ранимая и чуткая, так много и долго распиналась в рассказах о Стефане, что в какой-то момент к горлу подошёл тошнотворный комок.
—... Королька в живых, напомню, коль позабыла, я уже сделала тебе, Чудище, большое одолжение. — со сталью нажима в голосе парирует темная фея, явно не желая слушать ни о каком мире, ни о том, что он является её отцом по крови и родословной, что она хочет объединить всех под эгидой доброты, светлого будущего и счастливого конца.

— Мой народ ждал от меня победы, когда наконец-то я закончу их многовековой страх за наши владения. Когда люди лишатся своего правителя и залезут обратно в каменные норы, больше не высунув нос в сторону Болот. — опустив рядом с собой посох, Малефисента удобнее устраивается на ветвистых корнях дерева, под которым они решили присесть с текущим разговором. Общаться в целом о подобных событиях для неё было сложно. Прошла всего лишь неделя с момента кровавой бойни, перед глазами всё ещё мелькали красочно события прошлого, искорёженное злобой и ненавистью лицо Стефана, её возлюбленного некогда, самого главного человека в жизни. Он держал в одной руке меч, в другой раскаленную, железную цепь и готов был хлыстать ей столько, пока фея не испустит дух. Если бы не её сила или магия, дракон Диаваль, собственная вера в победу, кто знает вообще, чем бы закончилась эта схватка? Люди успели подготовиться, выковали столько защитных щитов и брони с опасным веществом для фей, что хватило бы на каждого в здешних волшебных местах.

— Мира не будет. — кто-то в кустах разочарованно заскулил, за что получил по воле хранительницы болот веткой промеж бровей с лихим таким скрипом. Люди не достойны быть друзьями для таких, как она. Она пролили слишком много крови и принесли нескончаемое количество хаоса, чтобы запятнать собственную репутацию в глазах той, кто лично пострадал от их рук.

Подпись автора

Рыцарей напрасно мчали кони.
Принцев презирала, все – повесы.

Будучи неправильной принцессой
С детства я мечтала о драконе.