VOICE OF TALES |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » VOICE OF TALES » РАССКАЗЫ ОЛЕ-ЛУКОЙЕ » for you there's nothing in this world i wouldn't do
я начинаю свой рассказ...
...for you there's nothing in this world i wouldn't do |
Peter Pevensie & Susan Pevensie ✦ Англия ✦ 1944 год
Они в Англии уже четыре года, и Сьюзен теряет веру в то, что Нарния когда-нибудь позовёт их обратно.
✦ The Chronicles of Narnia ✦
. . . b u t y o u ' l l n e v e r b e a l o n e
i ' l l b e w i t h y o u f r o m d u s k t i l l d a w n . . . 
. . . i ' l l h o l d y o u w h e n t h i n g s g o w r o n g
b a b y i a m r i g h t h e r e . . .
[indent]Наконец выпроводив родителей и младшего брата с сестрой из дома, Питер бросил Сьюзен несколько слов о том, что ему необходимо собрать чемодан («Ехать через несколько дней, а у меня еще конь не валялся»), и взлетел по ступенькам наверх, к себе. Он ждал этого момента (момента, когда он наконец сможет остаться один и заполнить заявку на присоединение к Корпусу подготовки офицеров) несколько недель, но момент все не наступал; Эдмунд как будто предчувствовал что-то и упорно не желал оставлять его одного. Однако теперь брат не мог ему помешать. Сьюзен – тем более: он заперся на ключ. Кроме того, он полагал, что сестра тоже захочет провести эти несколько часов в одиночестве. Во время учебного года им было достаточно личного пространства, но когда учебный год заканчивался и семья собиралась вместе, они тут же переставали принадлежать самим себе. Обычно Питеру это было исключительно в радость, он любил и родителей, и брата с сестрами всем сердцем, но теперь у него была своя тайна, и он пока не чувствовал себя готовым разделить ее с кем бы то ни было. В конце концов, если на понимание со стороны отца и брата он еще мог более или менее рассчитывать, то мать и девочки… Словом, здесь у него не было никаких иллюзий.
[indent]На заполнение заявки ушло по меньшей мере полчаса – Питер так волновался, что у него дрожали руки, и он несколько раз начинал с начала. Но наконец заявка была написана, письменные принадлежности отложены, чемодан почти собран. Оставалось сходить в библиотеку и взять несколько полезных книг, которые он мог бы успеть прочитать до начала занятий. Решив больше ничего не откладывать на потом, Питер дошел до библиотеки, выбрал несколько учебников по римскому праву наиболее авторитетных авторов, убрал их в чемодан, затем подошел к письменному столу, чтобы сразу отправить заявку, но… Но заявки на столе не оказалось.
[indent]– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Я совершенно точно оставил ее здесь.
[indent]С удивлением, возрастающим с каждой минутой, он принялся внимательно перебирать ящики, оглядывать прочие поверхности и пол, даже заново разобрал и собрал чемодан. Но заявка как сквозь землю провалилась. А после того, как он перебрал в комнате абсолютно все еще раз, его сердце сжалось от нехорошего предчувствия: уходя в библиотеку, он оставил дверь незапертой.
[indent]– Сьюзен! – крикнул он.
[indent]Не дождавшись ответа, он заглянул в комнату сестры, но Сьюзен на месте не оказалось. Тогда он спустился вниз. Может быть, Сьюзен решила прибраться? Или захотела приготовить что-нибудь к возвращению семьи из театра? Или... Или... Да мало ли, что могла придумать Сьюзен! Но ее нигде не было, и Питер встревожился. Ну, не могла же она уйти из дома, ничего ему не сказав? Еще раз громко крикнув «Сьюзен!» и не получив ответа, он вновь кинулся наверх. Родительская спальня – уборная – комната девочек – библиотека. Да что происходит?!
[indent]– Во имя Аслана, Сьюзен, да где же ты?! – сердито рявкнул он, резко распахивая дверь в кабинет отца, и неожиданно обнаружил ее в его кресле.
[indent]Переведя дух, он сделал над собой усилие и спросил уже мягче:
[indent]– Сью, почему ты не отзывалась? Неужели так сложно было ответить? Я ведь уже начал волноваться. – Он постарался обойтись без обвиняющей интонации, но это оказалось сложнее, чем он думал. Сестра всерьез его напугала. – И, прости, пожалуйста, но чем это ты здесь занимаешься?
[indent]Меньше всего на свете он ожидал застать Сьюзен за распиванием джина в гордом одиночестве.
[indent]– И что это у тебя в руках? Неужели моя за...
[indent]Он осекся, вспомнив, с чего все началось, и, уже не сдерживаясь, продолжил тоном, не предвещающим ничего хорошего:
[indent]– Не стоило тебе читать мою корреспонденцию, Сьюзен.
[indent]Он подошел к ней и протянул ладонь.
[indent]– Верни. Немедленно.
Отредактировано Peter Pevensie (2024-08-22 23:19:12)
[indent] - Да, мама, я прослежу, чтобы Питер поел, - Сьюзен закатывает глаза и цокает, пока мать крепко обнимает перед выходом. После возвращения детей из ссылки у профессора Керка, женщина словно боится, что они снова исчезнут, что ей снова придётся детей оставить, пускай и во благо. Сьюзен старается мать понять, и в большинстве случаев ей это удаётся, но сейчас девушке всё сильнее хочется напомнить матери, что Питеру уже двадцать, что он взрослый парень, что он король... На последнем её отрезвляет, Сьюзен головой слегка качает и обещает себе, что всё же будет к маме чуть более благосклонна. Она не виновата в том, что не знает, через что прошли её дети. Как и не виновата, что её дети в тот день, как прошли через волшебный шкаф, выросли. - Повеселитесь как следует, хорошо? - следующим она обнимает отца, чуть крепче и дольше, всё ещё не привыкшая к факту, что отец теперь каждый вечер приходит домой на ужин, что у неё есть возможность с ним поговорить, как любила делать до отъезда отца на фронт. - И Лу, Эд, я жду детального отчёта о том, как прошёл спектакль, - младших обнимает обоих сразу, резко вспоминая, как делала это на поле боя после победы над Джадис. Только Питера не хватает, который стоит поодаль, всё быстрее стремится входную дверь закрыть. Сьюзен списывает всё на волнение перед университетом, ведь ему уезжать совсем скоро. Как и Эдмунду с Люси. Сьюзен старается не думать о том, что останется дома совсем одна, когда братья и сестра уедут жить своей жизнью.
[indent] Когда они остаются вдвоём, и когда Питер быстро убегает наверх, Сьюзен от непривычных тишины и покоя немного ёжится, прячет руки в карманах кардигана и идёт на кухню, где оставила разогреваться суп. Этот дом всегда полный разговоров, топота ног и каких-то разборок, сейчас кажется ей слишком пустым, и Сьюзен впитывает это ощущение, пытается примириться с тем, что ближайший год ей придётся жить с этим чувством постоянно. Возможно, окажись она тоже среди тех, кто куда-то поедет в этом году, она бы спокойнее осознала факт, что так надолго разлучится с братьями и сестрой. Возможно, если бы Питер не уезжал в Оксфорд, а остался дома, как в прошлом году, то она бы спокойнее дождалась очередного лета и возвращения Люси и Эда. Сьюзен, оказывается, слишком привыкла к тому, что Питер, Эдмунд и Люси всегда рядом.
[indent] Она несколько раз зовёт Питера поесть, но тот всё ещё в комнате своей сидит, не откликается, и Сьюзен пожимает плечами, бурча себе под нос, что потом пусть разогревает ужин себе сам. Сама же ест не спеша, читает одну из книг, которые отец принёс недавно как пополнение своей библиотеки, и теряет счёт времени, опомнившись только через час, когда остатки супа уже остыли. Убирает за собой, и снова понимает, что дом непривычно тих, непривычной пустой, но всё же говорит себе, что это же не насовсем. Когда-нибудь Люси и Эдмунд приедут на каникулы, Питер вернётся домой на лето, и они снова будут единым целым. Сьюзен с содраганием вспоминает время, когда ей общение с родственниками было в тягость. И Нарнию благодарит за то, что помогла ей увидеть самое важное.
[indent] Книгу забирает с собой, в надежде дочитать её перед сном, чтобы за завтраком отца завалить кучей вопросов. - Питер, если ты всё же собираешься поесть, то справляйся с плитой сам! - дверь в комнату брата оказывается открытой, и Сьюзен заходит в неё без стука, только хмурится, когда не застаёт там никого. Ей бы стоило выйти, раз Питера здесь нет, пойти к себе, как и собиралась, но она комнату осматривает, замечает полусобранный чемодан, несколько небрежно сложенных письменных принадлежностей, и не может себя удержать от того, чтобы аккуратнее сложить бардак на столе. Сьюзен в этом не видит ничего плохого, ведь делала так много раз, убирая за мальчишками беспорядок, чтобы мама просто отдохнула после работы. Сьюзен почти не обращает внимания на содержимое стола, только листы бумаги складывыает в стопку ровную, когда взглядом цепляется за слова "Корпус подготовки офицеров" на одном из исписанных листов и имя старшего брата на нём. Когда же до неё доходит смысл увиденного, когда она понимает, что Питер едет не сколько учиться, сколько вслед за отцом на войну собирается, у неё внутри что-то надламывается, и несчастный листок она хватает быстрее, чем успевает подумать о последствиях.
[indent] Её первым порывом становится найти Питера и сказать ему, что он неправ, что ему нельзя на очередную войну, что ему должно было хватить тех, на которых в Нарнии побывал. Вторым же оказывается дикое желание заявку сжечь, чтобы не осталось даже намёка на то, что она старшего брата может потерять. Она в кабинет отца почти влетает, подбегает к ещё тлеющему камину, но листок так и не бросает, застывая в неуверенности. Вдруг она всё не так поняла. Вдруг у Питера есть этому объяснения. Сьюзен знает, что не ошибается, что правильно прочитала зявку на офицерскую службу, она же не дура. Но ей просто хочется, чтобы старший брат остался жив. Они ведь не в волшебной Нарнии, где любые раны исцелит капля бальзама, и где она тоже сможет на этой войне быть, чтобы спину в нужный момент прикрыть.
[indent] Поэтому делает то, что обещала маме никогда не повторять. Два года назад она мать застала в этом же кабинете, на том же месте, где находилась сейчас сама, со стопкой писем, которые женщина не рискнула бросить в огонь. Тогда им впервые пришли сообщения о том, что отец сильно ранен и что пока сложно сказать, выживет он или нет. Тогда им впервые пришлось осознать, что отец может не вернуться, больше не напишет, как делал каждый месяц. Тогда мама достала из дальнего шкафа бутылку джина, Сьюзен налила совсем немного, а себе плеснула больше нужного. Тогда она маму за руку молча держала и кривила лицо от крепкого алкоголя. Сейчас Сьюзен повторяет всё то, что делала мама - достаёт всё ту же бутылку, наливает себе чуть больше, чем следовало, и садится в кресло отца. Успевает только два глотка сделать, прежде чем дверь в кабинет резко открывается, и в комнату не заходит разгневанный Питер. - Твоя заявка на вступление в Корпус подготовки? - заканчивает она за братом, не стесняясь того, что говорит колко и сухо. - И как долго ты собирался это от меня скрывать? - Сьюзен упрямо вздёргивает подбородок, а лист бумаги кидает брату в руку, всё равно уже не имеет значения, существует эта заявка или нет.
[indent] - Ты вообще собирался мне об этом рассказать, Питер?
. . . b u t y o u ' l l n e v e r b e a l o n e
i ' l l b e w i t h y o u f r o m d u s k t i l l d a w n . . .
. . . i ' l l h o l d y o u w h e n t h i n g s g o w r o n g
b a b y i a m r i g h t h e r e . . .
[indent]– Нет, Сьюзен, – коротко ответил он и, аккуратно сложив заявку, сунул ее за пазуху. – Я никому не собирался говорить об этом, во всяком случае до поры до времени, потому что еще ничего не решено. Меня могут и не принять в этот Корпус. – Это было маловероятно, ведь желающих стать офицером и отправиться на войну было не так уж и много, особенно в университетской среде, однако он так хотел туда и так беспокоился о том, что что-нибудь пойдет не так, что не сбрасывал этот маловероятный, но все же возможный вариант со счетов. – Даже если я пройду подготовку, нет никакой гарантии, что меня тут же отправят на фронт.
[indent]Напряжение, которое Питер испытал, увидев заявку в руках сестры, постепенно улеглось: заявка, слава Аслану, вновь была у него в руках, и он отправит ее если не сегодня вечером, то завтра утром.
[indent]– Сама подготовка тоже занимает некоторое время. Глядишь, к тому моменту, как я стану офицером, уже и война закончится.
[indent]Он, разумеется, рассчитывал на обратное, но Сьюзен необязательно было об этом знать.
[indent]– Кроме того, ты же знаешь, я участвовал в некоторых битвах.
[indent]Питер невольно улыбнулся, вспомнив битву у брода Беруны, многочисленные сражения с приспешниками Белой Колдуньи, которые сошли на нет лишь к концу их царствования (у Белой Колдуньи было много сторонников), а также победу, блестяще одержанную им в войне с северными великанами. Во многом именно благодаря своей славе как великого война он и получил свой нарнийский титул - Великолепный.
[indent]Питер старался этим не гордиться, а воспринимать как нечто, данное ему милостью Аслана, однако он все-таки очень любил восхищенные взгляды тех, кому хоть однажды удалось увидеть его на поле брани. Жаль, что Сьюзен, глядя на него, видела в первую очередь не Верховного короля великой страны, а своего старшего брата, и, вспоминая сражения, как правило вспоминала те битвы, в которых участвовала сама, а он тогда еще толком не умел держать меч в руках.
[indent]И даже то, что здесь, в Англии, ему придется взять в руки винтовку, а не волшебный нарнийский клинок, Питера мало смущало. Когда дело касалось войны, он не сомневался в себе.
[indent]А если его убьют... Положа руку на сердце, Питер считал, что в этом нет большой беды. Отец вернулся домой живым, и у них есть Эдмунд. А Эдмунд... Эдмунд, конечно, очень любил его, но вместе с тем брат всегда тяготился тем, что он младше, а значит, всегда на вторых ролях. Конечно, Эд давно не говорил ему ничего подобного, но Питер это знал. Всегда знал. И старался не сыпать брату соль на рану, но у него не всегда это получалось. Поэтому, если случится то, чего так испугалась Сьюзен, может, хоть Эдмунд вздохнет с облегчением и проявит себя, как он давно хотел.
[indent]– Кстати, а я и не знал, что моя сестра умеет пить, – Питер попробовал сменить тему. – И уж тем более я не знал, что моя сестра порой пьет в одиночестве. Представляю, как удивятся родители, когда обнаружат опустевшую бутылку.
[indent]Ему надоело стоять, поэтому он опустился в кресло напротив, предварительно достав чистый стакан и плеснув туда алкоголя.
[indent]– В одиночестве, кстати, пить вредно. Я думал, что ты об этом знаешь.
[indent]Он слегка приподнял бокал и, кивнув сестре, сделал глоток. Питер хорошо знал этот приятный, горьковатый напиток, который так любил их отец. Иногда, когда все засыпали, они с отцом запирались в этом кабинете вдвоем, пили и разговаривали, как мужчина с мужчиной. Порой Питеру даже удавалось разговорить отца, и отец рассказывал ему о сражениях, в которых ему довелось поучаствовать. Но все же это случалось редко: отец, как и любой человек, видевший ужасы войны, избегал много говорить об этом.
[indent]– И часто ты так проводишь время?
[indent]Ему казалось, что за последний год они со Сьюзен особенно сблизились, ведь они остались в родительском доме одни, без младших, но теперь он в этом сомневался. Действительно ли они так близки, как он думал? Она вот, оказывается, пьет, а он знать об этом ничего не знает. Питеру это все не нравилось. Однако он признавал, что если это действительно так, если он чего-то не знает о сестре, то он сам в этом виноват: по будням – работа, а выходные он стабильно проводил у профессора Керка, и, если рассудить здраво, то получится, что он не так уж сильно участвовал в ее жизни.
Отредактировано Peter Pevensie (2024-08-23 13:45:43)
[indent] Сьюзен хочет быть реалисткой, хочет верить, что раз они вернулись обратно в Англию, раз Нарния в них больше не нуждалась, то им необходимо смириться с той жизнью, которую им может реальность предложить - учёба, работа, будущее вполне предсказуемое. Мечтать о Нарнии, как делает Люси, кажется ей пустой тратой времени, особенно через четыре года безуспешного ожидания. Сьюзен старается и правда смотреть на жизнь здраво, старается не поддаваться на разговоры с Люси о Нарнии, старается пресекать на корню мечты Эда о своём верном коне, но сама возвращается к Нарнии чаще, чем ей самой хотелось бы. Теперь, когда реальность в виде Питера, собравшегося на войну, стоит перед ней, Сьюзен совсем не хочет реалисткой быть. - Ты участвовал в битвах в мире, где существует лечебный бальзам, одной капли которого достаточно, чтобы вернуть жизнь! Мы же в Англии, тут смерть не получится обманывать снова и снова, - она фыркает, лоб хмурит и на брата смотрит скептически. Питер слишком часто возвращался обратно со словами, что всё прошло хорошо, а Эдмунд за спиной старшего брата головой кивает отрицательно. Сьюзен слишком часто раны старшего брата обрабатывала, пока тот старался не шипеть от боли. Она слишком часто брата на битву провожала, чтобы сейчас сделать то же самое. Она просто не готова потерять Питера. Неужели ему это так сложно понять?
[indent] - Ты великий воин, я не спорю. Не принижаю твоих военных заслуг, но неужели тебе совсем всё равно, что будет с нами, если ты не вернёшься? Что будет со мной? - она совсем по-детски за старшего брата цепляется, не хочет получить ещё одно письмо с фронта, что теперь уже Питер борется за свою жизнь, не хочет потом маму в чувства приводить, когда у неё самой будут опускаться руки и захочется только выть от утраты. - Папа только вернулся, до сих пор не может ходить без хромоты и ночами не спит, думаешь, мама переживёт, если что-то подобное произойдёт с тобой? - она надеется, что сможет брата переубедить, если не ради себя, то хотя бы ради мамы. Их мать пережила слишком многое, чтобы потерять опору в виде старшего сына. Сьюзен немного эгоистично думает, что сама она тоже не готова потерять опору, которой много лет назад сделала образ Питера. - Можешь считать меня эгоисткой, но я не хочу облачаться во всё чёрное, как сделала Дженни Дойл из школы, когда её брата убили на войне.
[indent] Сьюзен замолкает, поджимает губы, лишь бы не ляпнуть ещё чего-нибудь. Лишь бы не сказать то, после чего придётся просить прощения или несколько недель молчать, в ожидании, пока слова забудутся, пока Питер остынет. Между ними такие перепалки происходят слишком часто, поэтому Сьюзен знает, чем каждая из них закончится. Что после этого вечера они громко хлопнут дверьми, будут неделю демонстративно игнорировать друг друга, а потом Люси придёт к ним со слезами, и они забудут все разногласия, снова будут единым целым, будут дополнять друг друга и окажутся лучшей командой, о которой можно было бы мечтать. Сегодня Сьюзен слишком измотана, чтобы ждать эту неделю. Сегодня Сьюзен слишком напугана возможной потерей старшего брата, чтобы позволить им так долго не разговваривать друг с другом, ведь у них каждый день важен. - Я просто не хочу тебя потерять, Питер, никто не сможет тебя заменить, - сегодня Сьюзен свой дрянной характер сдерживает, первой отступает без нападения, без борьбы. - Я знаю, что ты вернёшься, знаю, что ты даже в этом мире одержишь очередную победу, но ты мог хотя бы сказать мне о том, что собираешься на войну, - она носом шмыгает и за бокалом прячет свои чувства, делает небольшой глоток, давая себе несколько секунд себе, чтобы успокоиться.
[indent] Она молчит ещё немного и глаза закатывает, когда Питер её обвиняет в алкоголизме и грозится родителями. - Мама сама мне показала, где лежит бутылка и иногда заменяет её на новую, отец даже не подозревает ничего, - у них с мамой секретов оказывается слишком много, слишком много вечером одиноких, когда отец ещё на фронте, Питер на работе задерживается, а Люси и Эдмунд в школе. Сьюзен к матери раньше не испытывала такого трепета, не искала времени, которое с ней провести сможет, но последние несколько лет изменили её взгляды на семью, осознание, что они могли вообще родителей больше не увидеть ударило сильнее, чем ей хотелось. - И я знаю, что пить одной - вредно. Ты просто не заставляй меня нервничать, тогда и пить не придётся, - она пожимает плечами и всё же улыбается, чувствует, как страх за Питера всё ещё крепко сидит внутри, но она сказала, что хотела, попыталась его отговорить, и дальше уже выбор за братом. Поэтому если Питер серьёзно настроен их покинуть, возможно навсегда, то ей остаётся только наслаждаться последними совместными днями, урвать последние возможности о сокровенном рассказать и совета спросить. Сьюзен уже после того, как проводит братьев и сестру на вокзал, будет сокрушаться, что нужно было настоять на своём. Позже будет корить себя за то, что Питера не удержала дома. Сейчас же ей просто хочется с ним вечер провести, пусть он и начался не с лучшей ноты. - Тем более тебе напомнить, что именно ты привозил мне самые лучшие вина из Орландии и именно с твоей подачи я вообще попробовала алкоголь?
. . . b u t y o u ' l l n e v e r b e a l o n e
i ' l l b e w i t h y o u f r o m d u s k t i l l d a w n . . .
. . . i ' l l h o l d y o u w h e n t h i n g s g o w r o n g
b a b y i a m r i g h t h e r e . . .
Вы здесь » VOICE OF TALES » РАССКАЗЫ ОЛЕ-ЛУКОЙЕ » for you there's nothing in this world i wouldn't do
